Похожие
Первая великая ложная идея — мечта о бессмертии. Мы знаем, что мы смертны; нам хорошо известна статистика; наконец, мы читаем газеты. При этом каждому из нас внутренне хотелось бы ощутить свою исключительность. Конечно же, именно я по той или иной причине стану исключением и буду жить вечно. Разумеется, мы знаем, что будет совсем не так, но эта фантазия чрезвычайно живуча.
Другая великая ложная идея, овладевшая умами людей, — это мечта о Добром Волшебнике. В ее основе лежит убеждение, что существует человек, который создан именно для нас: он сделает нашу жизнь осмысленной и интересной и исправит изъяны, которые существуют в ней. Он будет жить только для нас, читать наши мысли и удовлетворять наши самые глубокие потребности. Он будет добрым родителем, который защитит нас от страданий, и избавит нас, если нам повезет, от очень опасного путешествия — индивидуации. Все популярные произведения искусства пронизаны этой идеей, а также ее крахом — поиски Доброго Волшебника, нахождение его или ее, пугающее открытие человечности этого Другого и… возобновление поисков. Когда вы едете в автомобиле, включите радио и прослушайте подряд первые десять песен. Девять из них будут посвящены поискам Доброго Волшебника.
За этими поисками Доброго Волшебника скрывается архетипическая энергия родительских имаго. Впервые мы ощущаем свое Я в отношениях с этими Первичными Другими, которыми обычно являются отец и мать. Само сознание появляется вследствие расщепления этой первичной мистической сопричастности, которая характеризует чувственную сферу младенца. На основе самых первых ощущений формируется парадигма, включающая в себя понятия Я, Другого и отношений между ними. Эти отношения прочно вплетаются в нашу неврологическую и эмоциональную структуру.
Было замечено, что люди, которые долго живут вместе, становятся похожи друг на друга. (Собаки и их хозяева тоже могут стать похожими, но это уже другая история.) Случается и так, что с приближением к пятидесятилетнему рубежу человеку начинает казаться, что его спутник напоминает ему родителя. Подумайте о тех немолодых людях, которые называют друг друга «Мать» и «Отец», «Мамочка» и «Папочка», «Мама» и «Папа». Такие обращения говорят о том, что изначальное влечение к партнеру в первую очередь определялось родительским имаго. Этот бессознательный образ проецировался на всех потенциальных партнеров, пока кто-то из них не оказался «подходящим» для того, чтобы «поймать» эту проекцию и «удержать» ее.
