Похожие
Что тут скажешь? Разве только одно: совесть в наши дни становится рудиментом, она на вес золота.
Марина Великолепная (Марина Неелова)
Марина Неелова родилась в Ленинграде 8 января 1947 года. Ее родители были людьми творчески одаренными (отец прекрасно рисовал) и мечтали, чтобы их дочь посвятила себя искусству. Уже с четырех лет мама стала водить Марину в Кировский театр оперы и балета, и за год они пересмотрели все спектакли по нескольку раз. После этого мечтой Марины на долгие годы стал балет. Однако в старших классах она всерьез увлеклась театром. Но еще раньше, в пять лет, с ней произошел знаменательный случай.
Как-то они шли с мамой по улице и остановились у киоска «Союзпечати». Там Марина обратила внимание на открытку с изображением знаменитого актера советского кино и театра Василия Меркурьева. Девочка попросила маму купить ей ее, хотя таким распространенным в те годы хобби, как коллекционирование открыток любимых артистов, никогда не страдала. Просьба девочки была удовлетворена. По словам Нееловой: «Я шла с мамой за руку по Васильевскому острову и тайком, чтобы не заметили прохожие, прижимала к груди и даже целовала фотографию Меркурьева…»
С тех пор именно он станет одним из самых любимых актеров Нееловой. Меркурьев необходим был Нееловой как эталон актерского мастерства, та самая вершина, к которой надо стремиться.
Самое удивительное, но когда в 1964 году Неелова закончила школу и поступила на актерский факультет Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии, она попала в мастерскую, которой руководили Василий Меркурьев и его супруга Ирина Мейерхольд.
Вспоминает М. Неелова: «Меня приняли в институт кандидатом, то есть я не была зачислена на курс до конца первого семестра, и в зависимости от того, как сдам первый экзамен по мастерству, я буду принята или отчислена. „Что такое быть кандидатом?“ — этот вопрос я задавала всем, кому можно, и получала ответ: „Это когда нет индивидуальных занятий с мастером“. Получается, что Меркурьев со всеми будет заниматься, а со мной нет? Эта мысль сводила меня с ума несколько дней. „Как же я тогда покажу ему все, на что я способна? Когда? Он ведь может меня даже и не узнать и не заметить самого экзамена?“ Был единственный выход: обратить на себя каким-то образом его внимание.
Еще до экзаменов я слышала, что есть такие занятия, на которых студенты делают этюды с воображаемыми предметами, а поскольку я тщательно готовилась к поступлению именно в этот институт, то довела эту технику буквально до абсурда, часами вышивая, пришивая, нанизывая что-то на что-то, то есть делая с воображаемыми предметами то, чего никогда не делала с существующими. И вот первый самостоятельный этюд. Я играла рыболова. Запутываясь в воображаемых снастях, цепляясь за воображаемый крючок, я, короче говоря, использовала все комедийные штампы, годящиеся к этому случаю. Мне казалось, что я все делаю замечательно, тем более что меня подбадривал смех Меркурьева и педагога Ирины Всеволодовны Мейерхольд.
