Похожие
Я не нуждаюсь в мужчине, который бы показывал мне, кто я такая, или заполнял бы какие-то пустоты в моей жизни. Я чувствую себя сильной и независимой. Мне не нужен никто в качестве эмоционального костыля, чтобы ковылять с ним по жизни. Я сама — это остров, который снабжает меня всем, что требуется для счастливой и полноценной жизни. Я нахожусь в гармонии с самой собой и с вселенной.
Внутри открытки была всего одна строчка: «Боже, как я одинока!»
И вспомним надпись над столом администратора Общества К.Г. Юнга в Онтарио: «Внутреннее бракосочетание — это прекрасно, но, к сожалению, ночью оно не греет мне ноги».
После семинара в Нью Джерси одна леди подошла ко мне, буквально грозя кулаком, со словами: «Я совершенно согласна с тем, что вы сказали, но все-таки я верю в любовь». Я стал рыться в своей памяти, чтобы понять, в каких моих высказываниях можно было усмотреть отрицание любви. Вообще-то я всегда «за любовь» и уверен, что это ясно всем, кто читает эти строки, и как раз поэтому я за то, чтобы прояснить возможные препятствия, которые возникают на ее пути. Я подозреваю, что если я каким-то образом покусился на священную корову романтизма, на священную корову проекций, на священную корову Доброго Волшебника, то никогда не буду прощен за эти преступления.
Хорошо, спросите вы, а есть ли вообще какое-то место, какие-то законные основания для проявления человеческого влечения, сочувствия, эмпатии? Конечно, есть. Это целительный дар, который позволяет нам ощутить сострадание к нашим спутникам, когда им больно, продемонстрировать им свою неизменную поддержку и доверие, когда жизнь их подвела, приободрить их на том опасном пути, который проходит рядом с нашим. Несомненно, что мы — слабые и смертные существа — всегда уязвимы, находимся в полной власти непредсказуемой вселенной и ищем возможность остановиться. Такое желание очень типично для человеческой природы и проявляется всегда и во всем. Но когда оно начинает бессознательно доминировать в нашем поведении и управлять им, мы оказываемся в плену зависимостей и регрессивных изменений, которые в конечном счете не дают возможности развиваться ни нам самим, ни нашему партнеру, заставляя его удовлетворять наши потребности, ни обществу, благополучие которого зависит от психического здоровья составляющих его взрослых людей.
Я очень ценю работу психологов, которые занимаются психотерапией семейных пар. Я знаю, что они действительно делают много полезного, работая с разрушившимися человеческими отношениями. Любую помощь в этой сфере следует приветствовать. Вместе с тем у меня есть ощущение, что в желании поменять партнера кроется тайная или неосознаваемая фантазия, что Другой как-то поможет исцелить наши старые травмы. Это все та же старая фантазия о Добром Волшебнике, от которой совершенно невозможно избавиться. Хотя бывает полезно как можно лучше узнать потребности каждого партнера, я все-таки утверждаю, что каждый из нас все-таки знает, в чем заключается наша работа. И такая работа — наконец начать отвечать за себя и свои поступки — действительно оказывается весьма обременительной.
